Коммуникационные режимы до недавнего времени оставались на периферии научного осмысления, ибо признание глобализации, как основного тренда общественного развития, способствовало росту исследований, аргументирующих становление мирового коммуникационного и информационного порядка. Однако регулирование коммуникаций все больше происходит в рамках государственных границ. В этой связи актуализируется вопрос о степени управляемости и о субъектах управления коммуникационными режимами, так как с этим связаны вопросы стабильности, политический и информационный суверенитет страны.Полную версию статьи см.: Комлева В.В. Управляемость страновых коммуникационных режимов // Коммуникология. - 2022. Том 10. - № 1. - C. 139-154. DOI 10.21453/2311-3065-2022-10-1-139-154. Коммуникационные режимы до недавнего времени оставались на периферии научного осмысления, ибо признание глобализации, как основного тренда общественного развития, способствовало росту исследований, аргументирующих становление мирового коммуникационного и информационного порядка. Коммуникационный режим обеспечивает и устойчивость системы коммуникаций. Он не только формирует среду, создает условия для внутренних и внешних коммуникаций, но и контролирует, использует санкции для пресечения отклонений, и наказывает за нарушение установленных норм и правил. С этих позиций важнейшей характеристикой коммуникационных режимов является их управляемость.
Проблема управляемости коммуникационных режимов практически не разработана, что подтверждается малочисленностью исследований. Обращение к проблематике управляемости в широком плане показывает, что наиболее значимые исследования управляемости предприняты в системном подходе (Анохин 1978; Акофф, Эмери 1978; Берталанфи 1969; Клир 1973). Но и в этом подходе, несмотря на достаточно длительную историю системных исследований, однозначного понимания, в чем заключается управляемость и как ее определить, все еще нет. Это весьма показательно, если проанализировать и сравнить базовые российские труды по проблеме управляемости (Рубцова 2010; Василькова 1999; Пригожин 1995). В отношении управляемости именно страновых коммуникационных режимов ситуация усугубляется еще и относительно недавним введением в научный оборот самого понятия «страновой коммуникационный режим» (Гасумянов, Комлева 2020abс; Комлева 2020, Комлева 2021) и, как следствие, малочисленностью исследований коммуникационных режимов.
Сущность управляемости страновых коммуникационных режимовВ отличие от процесса управления коммуникационными режимами, управляемость является качественной характеристикой странового коммуникационного режима, позволяющей участникам коммуникации устанавливать определённые правила и нормы коммуникации и достигать поставленных целей в согласии и взаимодействии друг с другом. Управляемость страновых коммуникационных режимов — это результат успешной реализации трех основных функций субъекта управления:
- упорядочивание всех отношений внутри управляемой системы;
- контроль и реализация принимаемых решений;
- согласие участников коммуникации по поводу целей, норм, правил, ценностных конструктов коммуникационного режима.
Управляемость страновых коммуникационных режимов рассматривается нами
мера контроля коммуникаций со стороны национального управляющего центра (субъектов управления, принимающих решения в отношении правил и институтов внутристрановой и внешней коммуникации) с учетом той степени самопроизвольности и независимости объектов управления, которая необходима для реализации потребности в свободном поиске информации и для сохранения системы в заданных границах для достижения согласованных целей ее существования. Иными словами, управляемость – это мера контроля, с которой согласно общество и в рамках которой общество добровольно интериоризирует и подчиняется принятым правилам, нормам, ограничениям.
Мы исходим из того, что эта мера зависит от целей и задач государства. Соответственно определить ее можно только в конкретном страновом контексте, а попытки найти идеальную типовую модель управляемости страновых коммуникационных режимов на все случаи – заведомо ложная цель.
Внутри коммуникационного режима всегда сохраняется конфликтный потенциал, так как, с одной стороны, акторам коммуникации свойственно стремление к свободе и самовыражению, с другой стороны — к солидарности и аффилиации. Несогласие большей части общества с нормами и правилами коммуникации, степенью ограничений и контроля, целями государственной политики, приводит к социальным возмущениям и создает условия для роста неуправляемости коммуникационных режимов. Как только центр управления теряет контроль над общественными коммуникациями, возникает развилка управляемости. Часто для сохранения управляемости власть вынуждена применять санкции негативного характера и вводить новые меры запретительного и ограничивающего характера. Примером могут служить политические события в Беларуси 2020 года и законы, принятые в отношении СМИ в 2021 году. Например, запрет освещения в режиме реального времени массовых мероприятий, проводимых с нарушением законодательства; запрет на публикацию результатов соцопросов, проведенных без аккредитации организации, проводящей опрос; предоставление прокурорам областей и города Минска права на ограничение доступа к интернет ресурсам и сетевым изданиям, в которых распространяются сведения, направленные на пропаганду экстремизма; предоставление Межведомственной комиссии по безопасности в информационной сфере права принимать решения о наличии информационных сообщений, распространение которых способно нанести вред национальным интересам; право Мининформа принять решение о прекращении выпуска СМИ (если, например, владельцу сетевого издания вынесено два и более письменных предупреждений); запрет на учреждение СМИ гражданами и юридическими лицами других государств и лиц без гражданства.
Основными критериями управляемости являются: возможность бесконфликтного перевода системы из одного состояния в другое, способность институтов власти достигать контролируемых параметров коммуникационного режима, способность институтов власти использовать для регулирования коммуникационных режимов механизмы самоорганизации и саморефлексии объектов управления.
Для анализа управляемости коммуникационных режимов мы предлагаем два подхода к группировке центров управления:
- по степени их конвенциальности (конвенциальные и неконвенциальные центры управления страновыми коммуникационными режимами);
- по месту нахождения центра управления (внешние и внутренние центры управления страновыми коммуникационными режимами).
Конвенциональные центры управления – те, кто имеет право легитимно устанавливать правила коммуникации, формулировать основы государственной информационной политики, создавать институты коммуникации, контролировать выполнение правил и применять санкции за их неисполнение.
Неконвенциональные центры управления – самопровозглашенные центры принятия решений относительно норм и правил исполнения решений конвенциональных центров. Согласие общественности с неконвенциональными центрами нередко приводит к неконвенциональному поведению отдельных групп общественности.
Нахождение центра принятия решений и контроля за пределами страны рассматривается нами как особый случай управляемости, далеко не всегда порождающий неуправляемость режимов со стороны национальных центров управления. Конвенциональность/неконвенциональность и место размещения центров - официальных регуляторов лежат в основе методики разработанного нами первичного анализа страновых коммуникационных режимов