При формировании основ пояса добрососедства вокруг России следует учитывать все факторы, здесь нет первоочередных и второочередных — культурологические, исторические, языковые, националистические, религиозные и т. д.
К примеру, в мою бытность послом в Хорватии мне пришлось столкнуться с ошибочным толкованием роли религиозного фактора. Так, мои хорватские собеседники объясняли определенную сдержанность к России со стороны некоторых слоев населения Хорватии тем, что в период вооруженного сербско — хорватского противостояния, приведшего к развалу Югославии, симпатия русских к сербам определялась лишь принадлежностью обеих наций к православию в противовес католической Хорватии. Приходилось парировать тем, что если бы все было так просто, то на постсоветском пространстве у нас самые добрые отношения были бы с Украиной и Грузией. Всем известно, что это не так.
Надо признать, что сегодняшняя ситуация в этой сфере пока весьма далека от комфортной для нас. И дело здесь не только в политике России.
Возникает много вопросов — как нам обеспечить пояс добрососедства в условиях, например, армяно — азербайджанского или киргизо — таджикского конфликта, или попытки организовать цветную революцию в Белорусии, или всемерного создания условий (и внутренних, и внешних) для роста антироссийских настроений в Грузии, Молдове, на Украине.
Из этих набросок штрихами уже очевидно, насколько трудна эта задача и насколько много факторов следует учесть.
Я показываю здесь достаточно пессимистическую картину не для того, чтобы призвать расписаться в бессилии, а чтобы при решении этой задачи видеть всю ее масштабность и сложность.