Введение
Начиная с развития идей романтизма в середине XIX века в Европе появляется первая волна творцов, мыслителей и ученых, занятых изучением и конструированием самобытной национальной идеи и исторического мышления. Эти тенденции не обошли стороной и русскую культуру. Славянофилы, западники, марксисты так или иначе пытались разработать концепции собственного исторического развития, «особого пути» России. Каждая из этих школ обращала внимание на разные специфические для нашей страны условия, будь то особенности исторического развития, православное христианство или экономические институты.
Но идеологическое течение евразийства построило свою доктрину на географическом и культурном статусе России как связующего звена между Востоком и Западом, Азией и Европой. Классическое евразийство зародилось в 20‑х годах прошлого века и связано прежде всего с именем князя Николая Сергеевича Трубецкого. Трубецкой, помимо своей философской деятельности, также известен как видный теоретик структурализма и деятель Пражского лингвистического кружка. Учение первых евразийцев оказало большое влияние на дальнейшую отечественную мысль, в частности на Льва Гумилева, а в постсоветской России – на неоевразийское движение. Кроме того, евразийство было одним из первых шагов к формированию междисциплинарной постколониальной теории.
Третий континент
Как уже было сказано, основополагающей идеей евразийства является представление о России как о цивилизационной структуре, равной одновременно Европе и Азии. Трубецкой отказывается от традиционного разделения страны по Уралу на две части. Евразийская Россия, по сути, выступает в качестве отдельного континента. Соответственно, этносы, проживающие на территории Евразии, – русский и остальные финно-угорские, тюркские и монгольские народы, которые Трубецкой объединяет под широким понятием «туранцев», – это не азиаты и не европейцы.
Наследуя мыслителям-консерваторам Данилевскому и Леонтьеву, Трубецкой рассматривает европейскую культуру прежде всего как романо-германскую. Путь ее развития объясняется историческими процессами Античности и Средневековья. Поэтому хоть западная цивилизация и претендует на универсальный и общечеловеческий статус, таковой ее считать невозможно. России, по мнению Трубецкого, следует не слепо повторять шаблоны эволюции Европы или Азии, а, обратившись к своей истории, понять особенности цивилизационного пути Евразии. Такую попытку новой концептуализации отечественной истории и предпринимают евразийцы.
В своей работе «О туранском элементе в русской культуре» Трубецкой пишет, что объединение народов Евразии впервые произошло в завоевательных походах Чингисхана. Вообще, из-за объективных исторических и географических предпосылок народы Евразии были более приспособлены к политической интеграции и унификации. Европейский способ существования множества отдельных земель и княжеств не подходил для огромных просторов России-Евразии. Поэтому всю нашу историю наблюдалась тенденция к централизации как политической, так и культурной. Трубецкой считает, что русская государственность испытала большое влияние туранской культуры, «русская государственность в одном из своих истоков произошла из татарской». Именно московское княжество, перенявшее идею Чингисхана о евразийской империи, смогло впервые объединить русские земли с Казанским, Астраханским и Сибирскими ханствами.
Для сохранения и единства народов всех обширных земель, вошедших в Русское царство, были необходимы общественные институты, укрепляющие их интеграцию и взаимодействие. Для Трубецкого таковым становится русская «подсознательная философская система», основой для которой стало византийское православие. Русская религиозность смешала в себе греческую догматику с аспектами мировоззрения туранских народов. В связи с этим православие для Трубецкого выступает в качестве объединяющей силы для полиэтнической Евразии. История продемонстрировала мирное сосуществование на протяжении столетий православия с представителями конфессий мусульманства и буддизма.
Однако в какой мере правомерна такая оценка роли русской цивилизации и православного христианства в объединении Евразии? Рассуждения Трубецкого и других евразийцев действительно правильны только при условии, что Россию действительно нельзя отнести к Европе. Однако в своих исследованиях Трубецкой пользуется методологией западного ученого, получившего такое же европейское высшее образование в Московском и Лейпцигском университете. Нет ли в этом противоречия? По-настоящему исследователи начнут задаваться этими вопросами только в 70‑х годах XX века, когда будет положено начало переосмыслению колониального наследия.
Ориентализм: взгляд Запада на Восток
Сдвиг парадигмы в социальных исследованиях в сторону постколониализма произошел с публикацией книги «Ориентализм» американско-палестинского интеллектуала Эдварда Саида. На русском языке книга Саида впервые была издана в 2006 году. В своей работе исследователь настаивает на необходимости четкого разделения Востока как географической зоны (East) и как культурного феномена (Orient). Вызвано это прежде всего тем, что ориентализм как дисциплина, изучающая Восток во втором смысле, является прежде всего идейным конструктом западного мышления.
В самом этом факте не было бы проблемы, если только взгляд европейца на восточные государства и культуры не основывался бы на колониальных предвзятостях. Веками в художественных произведениях, научных работах и политических решениях, связанных с Востоком, европейцы исходили из позиций гегемонии всего западного. При помощи ориентализма «европейская культура могла управлять Востоком – даже производить его – политически, социологически, идеологически, военным и научным образом».
Евразийство также «ориентально» в смысле, который придал этому понятию Саид. Чтобы выделить особую идентичность русского народа как народа Евразии, Трубецкому и его единомышленникам пришлось сконструировать, воссоздать восточного и западного человека. На контрасте с репрезентациями Европы (романо-германская цивилизация) и Азии (туранская цивилизация) можно создать общность, не попадающую в рамки данной бинарной оппозиции, как это делали евразийцы. Однако стоит помнить, что эти репрезентации имеют мало общего с действительным положением дел. И как пишет Саид, в самих заблуждениях и предрассудках нет большой проблемы до тех пор, пока их не используют для оправдания шовинизма и империализма.
Заключение
Таким образом, учение князя Трубецкого и других евразийцев является важной вехой в истории отечественной политической философии. Эта уникальная доктрина русских мыслителей во многом предугадала развитие внешнеполитических отношений России, а ее идейное влияние не угасло и до сегодняшнего дня. В своей попытке указать особый путь исторического развития русского государства в отрыве от уже намеченных направлений Европы и Азии классическое евразийство сделало первый шаг в преодолении колониального мышления. Однако в учении Трубецкого всё еще сохраняются его пережитки, особенно в ориентальном взгляде на многочисленные народы Евразии, объединенные под искусственным понятием «туранцев».
