Кризис двусторонних отношений Франции с Мали и Буркино-Фасо порождает мнения, что влияние Пятой республики в Африке в ближайшем времени окончательно ослабнет. Это связывают с ростом запроса на деколонизацию, появлением новых центров силы (России и КНР) и общей слабостью Франции. Уход французов из Африки косвенно подтверждает и президент республики Эммануэль Макрон. Так или иначе, говорить о кризисе внешней политики еще крайне рано.
Франсафрика в Холодную войну
Идея организации сферы влияния вместо прямого управления возникла в первые годы после окончания Второй Мировой войны. Поражение в рамках Французской компании Вермахта, оккупация и последующие боевые действия на территории метрополии нанесли огромный вред экономике республики. Экономический кризис и попытки сохранить контроль над Индокитаем и без того усугубляли экономическое положение государства. Активную поддержку оказывали Соединенные Штаты Америки, однако и они не оказали большого влияния из-за военных неудач французской армии в колониях, а также невозможности искоренения партизанского движения. Сформировалась ситуация, когда колонии еще нужны, но нет общественной поддержки продолжения борьбы среди колониального населения и представителей метрополии (в виду необходимости расширения финансирования внутриполитических проектов). Вернувшись к власти в 1958 году, генерал Шарль Де Голль и его кабинет нашли решение данной проблемы, пересмотрев политику с учетом новых реалий и факторов: пробуждение национального самосознания у жителей колоний, невозможность без ущерба метрополии сохранить колониальную империю и нежелание элит сотрудничать с Францией по старым правилам.
Де Голль предложил «элегантный» и крайне простой подход. Франции нет необходимости бороться за триколор на каждом правительственном здании, решать проблемы образования, поддержания порядка и другие подобные сложности.
Парижу нужны ресурсы и влияние для собственного развития (в развитии метрополии суть любой колониальной империи) и возвращения имиджа великой державы (базовое требование для статуса таковой). Исходя из этого нужно договориться с местными элитами на максимально выгодных для себя условиях. Такой неожиданный поворот привел к следующим результатам:
- Старое противостояние в колониях между «метрополией, которая против независимости vs. местное движение за независимость» превратилось в конфликт «метрополия за независимость vs. местное движение за независимость», что явно подрывало главную легитимизирующую повестку. Это означало распад общей коалиции антифранцузского движения на различные политические партии (коммунистов, демократов, правых и других). Хоть развал таких коалиций был весьма предсказуем для всех представителей движений, но произошел он крайне неожиданно. Ни одна из сторон не была готова, что означало борьбу уже между бывшими союзниками, каждой из которых могла помочь закрепиться уже Франция.
- Пятая республика напомнила об экономических аспектах выхода из состава государства, что явно не было основным вопросом сепаратистов. Выход из состава легитимизировали проведением референдума, в рамках которого граждане могли выбрать вариант выхода с последующей экономической и политической поддержкой или немедленный выход с разрывом экономических и политических связей. Для антикоммунистических политических сил это означало поражение и вероятно физическое уничтожение, переход государства в социалистический лагерь в случае разрыва с Францией. Кроме того, подобный политический маневр позволил создать впечатление о приходе к власти в Париже новой политической силы с более проафриканскими взглядами.
Такая политика деколонизации заставила часть колониальных элит пересмотреть свои взгляды на сотрудничество с Парижем. Теперь Париж получил возможность поставить дружественные себе элиты, которые стремились развивать отношения с метрополией для сохранения своей власти в обмен на ресурсы, экономическую, политическую и военную поддержку. Франция в свою очередь получала все желаемое без огромных финансовых вложений, без кризиса общественной поддержки и с сохранением статуса значимого мирового игрока. Кроме того, данная система имела тенденцию к самовоспроизведению поскольку ставленники Франции находились под перманентной угрозой переворота, а значит вынуждены были следить за сохранением расположения Парижа.
Другой сильной стороной данной политики стало показательное невмешательство Франции в случае выхода бывшей колонии из сферы влияния. Без использования военных интервенций и других инструментов прямого вмешательства французские элиты «предлагали» попробовать развиваться без участия Парижа на примере Верхней Вольты (позже Буркина-Фасо) и Мали.
Кейс последней был особенно показательным, поскольку попытка выхода из зоны Франка привела к столь обширному кризису, что страна была вынуждена вернуться в валютный союз, но уже с гораздо худшей экономической ситуацией.
Франсафрика в современном мире
Окончание Холодной войны ознаменовало торжество Франции. Просоветские режимы рухнули без экономической поддержки Москвы. В новом однополярном мире новые элиты могли выбирать между ориентированием на Вашингтон или Париж, но стремление укрепить отношения с соседними государствами Западной Африки создавали более благоприятные условия для расширения сотрудничества с Францией. Французская зона влияния переживала свой рассвет.
В тоже время, окончание Холодной войны обусловило сокращение расходов на оборону Францией. Исчезновение риска Третьей Мировой войны позволило перераспределить финансовые потоки в пользу образования, медицины и других социальных инициатив. Основными целями содержания армии стали борьба с терроризмом с опорой на решение основных боевых задач армией США, которой Франция в случаи необходимости могла оказывать поддержку. В тоже время, данный подход подразумевает и сокращение возможностей для военного вмешательства во внутреннюю политику африканских союзников.
Ситуация начала меняться с возникновением многополярного мира и подъемом экстремистских движений на севере и западе Африки. Франция провела весьма успешную операцию «Сервал», по результатам которой были достигнуты декларировавшиеся цели. Менее успешно закончилась операция «Бархан», которая сегодня считается примером ослабления Франции. Пришедшие на смену профранцузскому режиму военные хунты выдвинули требование о полном выводе французских сил из страны. Аналогичные меры предприняла и хунта в Буркина-Фасо.
С одной стороны, это показывает рост влияния России в регионе. Главным преимуществом РФ является активное задействование отрядов наемников ЧВК «Вагнер», которые, согласно ожиданиям пророссийских африканских элит, будут более эффективными партнерами в области безопасности. Это сопровождается и ростом пророссийских настроений во многих африканских государствах, что создает дополнительное давление на Францию и профранцузские элиты.
С другой стороны, Пятая республика не стремится к полноценному военному участию. Основной спецификой участия в конфликтах является точечное уничтожение лидеров террористов, нанесение ударов по группам экстремистов, воздушная поддержка, но ставка на решение основных задач местными вооруженными силами. Для усиления военной коалиции республика использовала силы международного контингента в рамках операции MINUSMA и AFISMA. Теперь Франция вместе с прекращением операции и выводом около 5000 человек добилась значительного сокращения сил ООН. Другими словами, противостоять террористам в крайне тяжелый момент перестали около 12 000 тысяч профессиональных солдат. Усугубляет ситуацию для Мали риск санкций не только со стороны «коллективного Запада», но и Африканского союза. Аналогичным образом осложнилась ситуация в Буркина-Фасо.
Таким образом, Франция повторила свой старый маневр «Вы что, хотите, как в Бамако». Малийскому правительству не стоит ожидать ввода равнозначного количества бойцов ЧВК «Вагнер» в виду ограниченности сил наемников, а также их активном участии в СВО. Кроме того, возможности наемников могут быть ограничены в связи возможными противодействиями со стороны стран запада в сфере военной логистики ЧВК, потенциальной поддержкой профранцузских повстанцев и другими способами. Кроме того, это является явным сигналом всем союзникам Франции в регионе, что при попытке разрыва, элиты любой страны Франсафрики окажутся один на один с различными вооруженными формированиями, а поддержка других центров силы будет всячески ограничена.
Другим важным аспектом французского присутствия является вопрос экономической целесообразности. Добыча любых ресурсов (основная мотивация присутствия в бывших колониях) возможна лишь при достаточном уровне стабильности и безопасности в регионе, что не наблюдается в Мали и Буркина-Фасо. Более того, «Французский проект» не подразумевает присутствия во всех бывших колониях, поскольку проект Франсафрика существовал всю холодную войну без данных государств, а значит серьезную вовлеченность Франции стоит ожидать в других странах.
Возможные методы уменьшения французского влияния в Африке
Для наиболее эффективного расширения присутствия России в Африке необходимо выстраивать наиболее благоприятные условия сотрудничества с существующими элитами с учетом необходимости сохранения государственных институтов и указания на выгоды многовекторной внешней политики (наиболее успешным примером является ЮАР). Ставка на расширение поддержки местным населением имеет весьма ограниченную эффективность, а также приводит к различным внутриполитическим конфликтам. Это создает антирусские настроения у действующих политических элит стран-соседей наших союзников в Африке в связи с угрозой возникновения подобных общественных настроений внутри своих стран. Кроме того, политика поддержки смены власти не конвенциональными методами приводит к дальнейшей дестабилизации государств и существенному ущербу институтам управления. Сегодня результатом подобной политики становится появление не столько полноценного союзника на международной арене, а скорее непризнанного реципиента, неспособного даже полностью контролировать де-юре свою территорию.
На сайте НИИРК опубликован авторский текст стажера Максима Таяновского. Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Список использованных источников и литературы:
- Maja Bovcon (2013) Françafrique and regime theory //European Journal of International Relations. – Т. 19. – №. 1. – С. 5–26. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://journals.sagepub.com/doi/pdf/10.1177/1354066111413309?casa_token=9GPWVFwVSvYAAAAA:k‑G37rFh9xKmsLmne5d30hPuRHHO9C7SqFTAJCIa8U9KifpFsMealN5W2FQbMLVKLj1g_xa9s9b2 (дата обращения 06.03 2023).
- Tony Chafer (2006) Chirac and ‘la Francafrique’: No longer a family affair //Modern & Contemporary France. – Т. 13. – №. 1. – С. 7–23. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.tandfonline.com/doi/pdf/10.1080/0963948052000341196?needAccess=true&role=button (дата обращения 06.03 2023).
- Bruno Charbonneau (2008). Authorizing hegemony: French power and military cooperation, 1960–1974. // France and the New Imperialism. New York, New York: Routledge. c. 49–72.
- Bruno Charbonneau (2008) Dreams of empire: France, Europe, and the new interventionism in Africa // Modern & Contemporary France. – Т. 16. – №. 3. – С. 279–295. (дата обращения 06.03 2023).
- Angelique Chrisafis (2023) Macron pledges to reduce French military presence in Africa // The Guardian 27 февраля. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.theguardian.com/world/2023/feb/27/macron-pledges-to-reduce-french-military-presence-in-africa (дата обращения 06.03 2023).
- Shaun Gregory (2000) The French military in Africa: Past and present //African Affairs. – Т. 99. – №. 396. – С. 435–448. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.jstor.org/stable/pdf/723950.pdf?casa_token=OyQnSr6JNPoAAAAA:x‑mLcYf2hotC-YkKw-YfOlukisbBvfu_tKpWDGWsQMGDN6O5nS2Fg9-r2bHlICRdRFS1z7pyhemm-VEytwwbPLGFwRBeK7rZ78vEUZmuNypq3MSUkz8 (дата обращения 06.03 2023).
- Andrew Lebovich (2021). “After Barkhane: What France’s military drawdown means for the Sahel // European Council on Foreign Relations. [Электронный ресурс] Режим доступа: https://ecfr.eu/article/after-barkhane-what-frances-military-drawdown-means-for-the-sahel/ (дата обращения 06.03 2023).